Фрикительно

По весне, кроме мусора из-под  подтаявшего снега, стали очень заметны местные фрики. Тут,  конечно, вопрос,   философский, можно сказать: кого считать странным, а кого нормальным? Но я  напишу о своих впечатлениях, а вы уж решайте.

 Пришлось сегодня отправиться нам с Собакой в  государственную ветеринарную клинику. Загрузились в трамвай, устроились, огляделись.  Неподалёку заметили молодого человека в брюках со стальным блеском и в дорогих  полуботинках из хорошей  кожи  с  тонкой подошвой, ( притом, что на улице после вчерашнего  мокрого снегопада одни лужи, глубину которых узнаешь только опытным путём).  Лицо особо разглядеть не смогла:  все остальные черты заслоняли пухлые  и румяные щеки, заметила только довольно крупную гарнитуру у уха. Вдруг из этой гарнитуры раздалась на весь вагон  громкая сирена, потом строгий мужской голос сказал,  что такой-то на связи, и спросил о месте нахождения молодого человека. Тот громко ответил, что занимается делом того упыря, который отнимал телефоны у детишек. Кондуктор, дама с постоянным выражением мрачного испуга на лице, при слове "упырь" вздрогнула всем телом и резко стала оглядываться. А молодой человек, прослушав следующий вопрос, бодро отвечал, с упырём они разобрались, и он готов выполнить следующее распоряжение.  А я представила на словах "с упырём разобрались" , как  рядом с вырытой ямой лежит   упырь, одетый в чёрную куртку с капюшоном, а  в груди у него осиновый кол.   А толстощёкий молодой человек деловито докладывает: "Да точно разобрались. Теперь только телефоны вернуть и всё."
 На обратном пути  в трамвае было не менее забавно. Напротив сидела дама лет шестидесяти, одежда у неё была всех цветов радуги, аж в глазах рябило.   Временами дама вставала и долго смотрела в окно,  трогательно приложив руку к стеклу.  И так она мне напоминала  в такой позе бедную Ассоль,  что  сердце замирало. Алых парусов в окне не наблюдалось, зато  вместо парусов  алела куртка дамы.   Рядом время от времени  проходил кондуктор, очень крупный мужчина с   жидкими длинными волосами, перехваченными резиночкой в тоненький хвостик на затылке.  На животе у него, как самолётик на  аэродроме,   уютно устроился приёмник, привязанный к кондукторской сумке, из которого  громко звучали хиты прошлых лет.  Особенно мне понравилось сочетание: дама с тоской смотрит в окно, а из приёмника голос Боярского надрывно спрашивает: " Чья здесь вина, может пойму,ты мне ответь. Вечно одна ты почему, где твой Медведь?"
 И  уже на подходе к дому  двое вполне приличных мужчин вдруг стали лаять на все лады,  кстати, очень натурально, поглядывая  на Собаку. Мне стало смешно.  "Дураки" - негромко буркнула я, Собака явно со мной была согласна. 

"Ага",  - подумаете вы:  "Что она  так ко всем цепляется?  Тот странный, этот - фрик, нельзя же так! "   Не, мне можно, я сама такая же странная,  а уж Собака в ботиночках  -   так, вообще, местная достопримечательность. 

Фрикительно

По весне, кроме мусора из-под  подтаявшего снега, стали очень заметны местные фрики. Тут,  конечно, вопрос,   философский, можно сказать: кого считать странным, а кого нормальным? Но я  напишу о своих впечатлениях, а вы уж решайте.

 Пришлось сегодня отправиться нам с Собакой в  государственную ветеринарную клинику. Загрузились в трамвай, устроились, огляделись.  Неподалёку заметили молодого человека в брюках со стальным блеском и в дорогих  полуботинках из хорошей  кожи  с  тонкой подошвой, ( притом, что на улице после вчерашнего  мокрого снегопада одни лужи, глубину которых узнаешь только опытным путём).  Лицо особо разглядеть не смогла:  все остальные черты заслоняли пухлые  и румяные щеки, заметила только довольно крупную гарнитуру у уха. Вдруг из этой гарнитуры раздалась на весь вагон  громкая сирена, потом строгий мужской голос сказал,  что такой-то на связи, и спросил о месте нахождения молодого человека. Тот громко ответил, что занимается делом того упыря, который отнимал телефоны у детишек. Кондуктор, дама с постоянным выражением мрачного испуга на лице, при слове "упырь" вздрогнула всем телом и резко стала оглядываться. А молодой человек, прослушав следующий вопрос, бодро отвечал, с упырём они разобрались, и он готов выполнить следующее распоряжение.  А я представила на словах "с упырём разобрались" , как  рядом с вырытой ямой лежит   упырь, одетый в чёрную куртку с капюшоном, а  в груди у него осиновый кол.   А толстощёкий молодой человек деловито докладывает: "Да точно разобрались. Теперь только телефоны вернуть и всё."
 На обратном пути  в трамвае было не менее забавно. Напротив сидела дама лет шестидесяти, одежда у неё была всех цветов радуги, аж в глазах рябило.   Временами дама вставала и долго смотрела в окно,  трогательно приложив руку к стеклу.  И так она мне напоминала  в такой позе бедную Ассоль,  что  сердце замирало. Алых парусов в окне не наблюдалось, зато  вместо парусов  алела куртка дамы.   Рядом время от времени  проходил кондуктор, очень крупный мужчина с   жидкими длинными волосами, перехваченными резиночкой в тоненький хвостик на затылке.  На животе у него, как самолётик на  аэродроме,   уютно устроился приёмник, привязанный к кондукторской сумке, из которого  громко звучали хиты прошлых лет.  Особенно мне понравилось сочетание: дама с тоской смотрит в окно, а из приёмника голос Боярского надрывно спрашивает: " Чья здесь вина, может пойму,ты мне ответь. Вечно одна ты почему, где твой Медведь?"
 И  уже на подходе к дому  двое вполне приличных мужчин вдруг стали лаять на все лады,  кстати, очень натурально, поглядывая  на Собаку. Мне стало смешно.  "Дураки" - негромко буркнула я, Собака явно со мной была согласна. 

"Ага",  - подумаете вы:  "Что она  так ко всем цепляется?  Тот странный, этот - фрик, нельзя же так! "   Не, мне можно, я сама такая же странная,  а уж Собака в ботиночках  -   так, вообще, местная достопримечательность.